Опера в двух действиях
Музыкальный руководитель: Феликс Коробов
Дирижеры: Валерий Крицков, Василий Валитов, Евгений Самойлов, Валентин Урюпин
Постановка: Юрий Грымов
Сценография: Владимир Максимов
Костюмы: Мария Данилова
Главный хормейстер-постановщик: Наталья Попович
Хормейстер: Мария Чекръкчиева
Художник по свету: Сергей Мартынов
Продолжительность 2 часа 30 минут (с одним антрактом)
Премьера состоялась 23 января 2005
Рекомендовано зрителям старше 16 лет
Снят с репертуара в 2023
Это спектакль о любви – страстной, горячей, опаляющей и даже сжигающей все вокруг себя, о русской душе, в недрах которой всегда останется место для чистоты, поэзии, жертвенности и милосердия.
В то же время, это спектакль и о страшных годах России, когда власть творила беззаконие, а человек становился игрушкой в ее руках, о нашей родине, где «над головой простерлось небо, как шатер». «В краях чужих, в чужих землях такое ль небо, как у нас?» – эти слова, сказанные «царской невестой» Марфой Собакиной, Евгений Колобов считал лейтмотивом оперы Римского-Корсакова.
Пресса
В центре сценографической конструкции — остов дозорной башни, формой напоминающий женское тело; от «башни» отходят подвижные мостки, внутри — винтовые лесенки и переходы; а часть оркестровой ямы перекрывает помост, где разыгрывается значительная часть ключевых моментов сюжета и в особенности символические эпизоды представления. Открывается спектакль не увертюрой, а хором а капелла, под который, истово крестясь, выходят на помост со свечками и массовка, и основные действующие лица, и только вслед за этим «парадом алле» действие переносится в дом Грязного.
Вячеслав Шадронов,
LiveJournal
19 февраля 2016
В его [Юрия Грымова] трактовке «Царская невеста» лишилась длиннот (из четырех актов осталось всего два, исчезли многие речитативы, хоры и народные пляски),увертюра сменилась хором «Да молчит всякая плоть человеча» (то бишь песнопением, исполняемым вместо Херувимской песни на литургии Великой Субботы),а вместо боярских палат режиссер предложил сценографу Владимиру Максимову соорудить деревянную конструкцию a la глиняный конь Леонардо. Бояр с боярынями Грымов поставил на коньки, фетишизировал модные по тому времени предметы одежды вроде белых сапожек — в общем, действо обрело явный налет эстетической провокации.
Лина Гончарская,
Культура бытия в Израиле и в мире
15 апреля 2015
Жизнь после смерти есть, и это вполне подтверждает грымовская «Царская невеста» в Новой Опере — до мозга костей колобовский спектакль, продолжающий радикально-преобразовательные традиции маэстро в обращении с классикой... Спектакль короткий, динамичный, соблюдает все интересы современного зрителя.
Андрей Хрипин,
Независимая газета
27 января 2005
В составе исполнителей возможны изменения