Борис Годунов

Скидка 20% при покупке от трех билетов в одном заказе на спектакль 3 июля

Замысел оперы «Борис Годунов» по одноименной трагедии А.С. Пушкина появился у М.П. Мусоргского осенью 1867 года, немногим больше года понадобилось композитору, чтобы завершить произведение, – так велико было воодушевление.

«Народ хочется сделать, – восклицает он в одном из писем, – вижу его и помышляю о нем, мерещится мне он, он один, цельный, большой». Народ существует в опере во всей его многоликости: взлет подлинного патриотизма сменяется безднами тревоги и отчаяния, люди превращаются в толпу, невежественную и готовую к бессмысленному насилию. Народ, главное действующее лицо эпических музыкальных полотен Мусоргского, представлен в опере хором. И это идеально «легло» на музыкальный состав театра, жемчужина которого – всегда безукоризненный хор. «Борис Годунов» в Новой Опере стал музыкальным открытием, так как прозвучал в первой редакции, отвергнутой 130 лет назад императорским оперным комитетом. Однако именно этот, первоначальный, созданный Мусоргским на одном дыхании вариант возвращает зрителю подлинную эмоцию композитора и дышит «правдой истории» того Смутного времени, о котором мучительно размышлял А.С. Пушкин в своей великой трагедии.

Синопсис

Действие оперы происходит в России между 1598 и 1605 годами, в чрезвычайно неспокойное время, последовавшее за концом династии Рюриковичей и предшествовавшее появлению династии Романовых. Народ, согнанный со всей Москвы и понуждаемый приставами, молит Бориса взойти на царство. Борис полон зловещих предчувствий.

Тайно ведет свою летопись старец Пимен. В доверительной беседе с ним инок Григорий (в миру – Отрепьев) узнает об обстоятельствах гибели царевича Димитрия и о том, что он был его ровесником. Честолюбивый Отрепьев принимает решение назваться именем царевича в борьбе за русский престол и сбегает из монастыря.

В Москве, в кругу семьи, Борис не может обрести покой. Рассказ Шуйского о подробностях смерти Димитрия приводит царя на грань безумия. Враждебная отчужденность народа к царской власти достигла предела. Словами Юродивого народ выражает суждение о царе-преступнике. Собравшиеся на совет бояре потрясены состоянием Бориса. Годунов, истерзанный муками совести, встречает смерть как единственное искупление за свой грех.

Пресса

Schwarzenstein, ClassicalForum.ru

18 марта 2013

Постановка Беляковича оказалась достаточно любопытной, но, пожалуй, все-таки несколько мрачноватой. <...> Хор Новой Оперы звучал то жалобно, то грозно, это впечатляло. Меж тем, вслед за хором на сцене появился думный дьяк Щелкалов в добротном исполнении Артёма Гарнова. <...> Георгий Васильев пел свою партию очень внятно, выразительно и ярко. <...> В партии Варлаама очень удачно выступил Сергей Артамонов. Звук у него был просто исключительно хорош! Огромнейшего объема, исключительной яркости и наполненности, такого я еще не слышал! И играл он очень эффектно, артистично, но при этом с чувством меры и со вкусом. <...> Голос Владимира Кудашева звучал так, как надо – сочно, широко, ярко, обертонисто и с массой динамических оттенков. <...> Трагедия мук совести царя Бориса тронула всех зрителей. Они долго аплодировали и Кудашеву, и всем остальным артистам.

Виктория Незнанских, Тюменские известия, №139 (5347)

12 августа 2011

Постановка Валерия Беляковича идеально воплощает замысел Мусоргского, акцентируя внимание на образе главного героя. Зрелищная сторона оперы сведена к минимуму, и это ощутимое отсутствие режиссерского «я» воспринимается как жест глубочайшего доверия к слушателю, композитору и его творению. Тем большая ответственность ложится на плечи солистов, хора, оркестра.

Радио «Classica.FM»

16 июня 2009

С точки зрения драматургии «Борис Годунов» сделан традиционно. Здесь нет ни авангарда, ни веяний современной экспериментальной школы режиссуры. Любой, даже не знакомый с произведением Пушкина человек сможет уловить содержание. Тем не менее, назвать представление незрелищным невозможно. Здесь и массовка, и хор, и живой оркестр, причем спектакль, хорошо адаптирован к открытому пространству и воспринимается в буквальном смысле реально.

Газета «Вечерняя Москва»

27 ноября 1998

В спектакле политики нет <...>, есть скорее политика души, ибо все персонажи выглядят, в первую очередь, людьми, не лишенными слабости телесной и духовной.

Газета «Известия»

30 октября 1998

Авторы спектакля сделали невозможное. Тесное сценическое пространство они развернули в мощное историческое полотно, скупыми мазками добившись ощущения, соразмерного тому, что мы переживали в великом Эйзенштейновском «Иване Грозном».

Газета «Вечерняя Москва»

25 сентября 1998

Хор Новой Оперы – главная отрада столичных меломанов – все чаще превращается из фона и контекста в главного героя спектакля. Да, этот народ не безмолвствует и не стоит скорбно или ликующе в просветах между кочергинскими сводами. Он мечется, бушует, молит, скорбит, страдает, отпускает шутки, комментирует – словом, живет.